Самое тяжёлое воспоминание – поездка на бойню. Я долго принимала для себя решение –отказаться или поехать. Мне часто приходилось слышать оправдания мясоедения со ссылками на современные, оборудованные бойни, где «всё происходит мгновенно». В ответ на мои аргументы часто звучало: «Вы просто не были там и не знаете». Я вспомнила Льва Толстого, который совершил мучительную для себя поездку на бойню, чтобы затем рассказать людям о творимых там ужасах… Я приняла решение ехать.
Нас привезли за город, в одну из самых «модернизированных» боен. Рабочие были очень напряжены, они знали, что едут защитники животных, старались всё показать в самом лучшем виде. Шлемы, халаты, резиновые сапоги. Я представляла себе большие объёмы, но мои представления померкли в сопоставлении с действительностью. Это просто гигантские, ошеломляющие объёмы! Одни разгружают, другие помещают сразу по нескольку кур в металлические зажимы, дальше проход по конвейеру, дальше нож, который автоматически перерезает горло. И всё это работает день и ночь! Тут же вся эта масса погибших тел кидается в кипяток, и тут же бесконечные машины и потрошат, и разделывают, и потом очень быстро получается готовая тушка. И так всё это было странно и жутко наблюдать. Просто картина ада! И вдруг я увидела, что один цыплёнок сидит внизу, под конвейером. Я сделала самый непринуждённый вид, подошла к рабочему и спросила: могу ли я купить у них курицу? Рабочий сказал: да-да, вон у нас там свежие куры. А я говорю: а можно этого? Он очень сухо и резко ответил «нет». Конечно, они наслышаны о протестном движении и ему было ясно, что я потом из этого сделаю событие…
из интервью с директором «Виты» Еленой Маруевой
